Евгений Белогорский - Восточная война [СИ]

Для действенного противостояния мощному влиянию Габсбургов внутри германского союза не только словом, но и делом, прусскому правителю была нужна армия нового образца, и именно реформу по её созданию и предлагал Бисмарк королю Вильгельму. Согласно этому плану предполагалось полностью распустить прусское ополчение ландвер, чьи боевые качества были очень низки и совершенно не годились для проведения наступательной войны. Вместе с этим, предусматривалось увеличение вдвое числа линейных полков и увеличение срока действительной военной службы с двух лет до трех. Для покрытия военных издержек премьер предложил повысить налоги на 25% и обложить податью дворянские земли.

Вильгельм с радостью поддержал столь близкое его сердцу предложение Бисмарка, но оно встретило яростное сопротивление со стороны прусского ландтага, большинством голосов в котором располагала партия прогрессистов. Они отвергали саму идею реорганизации прусской армии до проведения политических реформ превращающих Пруссию в парламентское государство. Когда военный министр фон Роон только приступил к первичной консультации с парламентариями, прогрессисты сразу объявили, что будут настаивать на значительном урезании ассигнований на армию.

Никакие уговоры и тайное давление на депутатов ландтага не могли помочь Вильгельму сдвинуть дело с мертвой точки. Чувствуя шаткость нового короля, прусские парламентарии стояли на смерть, не боясь идти на открытый разрыв с правительством. Действия непокорных либералов получили широкую поддержку среди гимназической молодежи и рабочих, которые, помня революционные события 1848 года, стали активно вступать в стрелковые союзы, явно готовясь с винтовкой на плече отстаивать свои демократические идеалы.  

Для достижения своих целей, Вильгельму требовалось применить силу, что было очень рискованным шагом. Парламент мог напрямую обратиться к народу за поддержкой и тогда революционный кошмар с вооруженным противостоянием мог вновь вернуться на берлинские улицы с совершенно непредсказуемым для Вильгельма итогом.

Не нужно было быть провидцем, чтобы предсказать обязательное вмешательство венского императорского двора во внутри германские дела, на вполне законных правах. Австрийский кабинет давно вынашивал план об отторжении от прусского королевства Берлина и рейнской области, что автоматически исключало пруссаков из состава "Священной Римской империи".

Испытавший уже один раз унижение от бегства разъяренной революционной толпы берлинцев, Вильгельм не испытывал желание вновь оказаться в Лондоне в качестве политического изгнанника. Сейчас он был в положении стрелка имеющего право только на один выстрел, и он должен был попасть точно в цель.

Прусский правитель не был трусом и был готов вступить в борьбу с парламентом до конца, но для достижения успеха ему как воздух была нужна поддержка сильного союзника со стороны, который в случаи необходимости мог бы охладить пыл австрийцев, вмешаться во внутренние дела соседа.

Ни одно из соседних государств совершенно не было заинтересованно в усилении Пруссии, но недавно возникшая война объединенной Европы против России, буквально подталкивала Берлин и Петербург в объятия друг к другу. По крайней мере, так уверял Бисмарк своего монарха после тайной встречи с Горчаковым, специальным посланником императора Николая. Со стороны русского императора, чья внешняя политика долгое время была повернута исключительно в сторону Вены, это был совершенно неожиданный шаг.

Опытный политик Бисмарк вначале с большой осторожностью отнесся к инициативе Александра Горчакова, навести мосты дружбы между двумя странами, справедливо подозревая какой-то непонятный дипломатический ход со стороны канцлера Нессельроде, ярого сторонника дружбы с австрийцами. Однако после нескольких встреч с Александром Михайловичем он быстро убедился в серьезности намерений русского дипломата, и начался большой торг.

Горчаков был достойный партнером Бисмарка по тайным переговорам и не спешил открывать все свои карты перед пронырливым немцем. Хорошо представляя себе внутреннюю натуру Бисмарка, он вел с ним неторопливое любезное общение за чашкой кофе, всем своим видом показывая противоположной стороне, что совершенно не ограничен временным фактором.

Подобно опытному фехтовальщику, неспешными, осторожными выпадами, Горчаков проверял те или иные позиции своего партнера по тайным переговорам. Бисмарк так же не оставался в долгу, пытаясь примерно теми же приемами выведать, как далеко готова шагнуть в своих переговорах русская сторона.

Неизвестно как долго продолжалась бы эта разведка боем, если бы обоих переговорщиков не поджимало время. За спиной Александра Михайловича стояла война с двумя сильнейшими противниками, за Бисмарком несговорчивый ландтаг. Момент истины неотвратимо приближался и первым не выдержал Бисмарк. Внутреннее положение прусского монарха было гораздо больше уязвимым по сравнению с положением императора Николая.

Отбросив в сторону дипломатический этикет полунамеков и недоговоренности, прусский премьер открыто заговорил о тех условиях, при соблюдении которых прусская сторона могла бы быть полезна России.

На дворе стояла последняя декада марта и ласковое весеннее солнце светило в окна королевского дворца в Потсдаме, когда министр-президент прусского государства, переступил порог королевского кабинета с докладом о результатах своих переговоров с русским визави.

- У меня для вас хорошие новости, ваше величество, - сразу начал разговор Бисмарк, отбросив в сторону совершенно не нужный дворцовый этикет. Как истинный вояка, Вильгельм ненавидел все эти пустые сотрясания воздуха.- Император Николай готов поддержать любые ваши действия по наведению внутреннего порядка в стране. Любые, - многозначительно подчеркнул Бисмарк, и Вильгельм кивнул головой в знак того, что понял всё сказанное и не сказанное.

- В случаи крайней необходимости, для подавления вооруженных выступлений части наших подданных, объятых революционными идеями, русский царь готов направить в Пруссию свои войска, естественно полностью подчинив их вашему командованию. Срок их пребывания на нашей территории будет зависеть только от вас и никого другого.

- Что хочет получить взамен мой царственный брат? - поинтересовался прусский король, хорошо понимая, что на безвозмездный подарок, подобный тому, что сделали русские австрийскому императору в 1848 году, ему не следует рассчитывать.

- Заключения между нашими странами союзного договора сроком на пять лет, с возможной пролонгацией ещё на пять лет.